Как клиническая психология помогла опытному специалисту выйти на новый уровень
Ида успешно работает психологом более 12 лет. Однако, несмотря на большой опыт работы, она продолжает повышать квалификацию и получать новые знания. Ида закончила программу по клинической психологии и кардинально изменила подход к клиенту: увеличила эффективность диагностики и коррекционных программ, разобралась в нюансах сложных диагнозов. В интервью Ида рассказала, как использует новые знания в работе, и дала несколько советов новичкам.
Ида Мокляк — клинический психолог, специалист по детско-родительским отношениям и семейной терапии, педагог
Интересный факт: пришла в психологию из педагогики после 8 лет работы в детском центре
Цель, с которой пришла учиться: дополнить знания по диагностике, улучшить эффективность работы с клиентом
Курс профпереподготовки: Клиническая психология. Оказание клинико-психологической помощи населению
Читайте в статье:
Зачем учиться психологу с 12-летним опытом
— Ида, расскажите, что привело вас в психологию?
— Я живу в Сыктывкаре и уже 20 лет работаю в образовательном учреждении для дошкольников. Желание глубже понять детей, их поступки и особенности, постепенно привело меня из педагогики в психологию. Я получила психологическое образование и переквалифицировалась в психолога. На сегодняшний момент я накопила 12-летний опыт в детско-родительских отношениях и семейной терапии. А несколько лет назад дополнительно открыла частную практику.
— Вы опытный специалист. Решили пройти профпереподготовку на клинического психолога, чтобы сменить специализацию?
— Скорее, чтобы закрыть свою глубокую потребность. Однажды я поняла, что мне не хватает фундаментальной информации по клинической психологии. Без нее мои знания в других направлениях выглядят поверхностными и неполными.
Клиническая психология позволяет правильно диагностировать клиента и объяснять причинно-следственные связи на уровне физиологии. Она, как недостающий пазл, упрощает и упорядочивает работу психолога.
Помогает понять, как возник тот или иной диагноз, как он развивается, как влияет на клиента. Клинический психолог лучше видит тонкую грань между нормой и патологией, больше знает об эндогенных изменениях больного.
— Согласна с вами. Когда вы приняли решение повысить квалификацию, как выбирали учебное заведение?
— Я искала площадку с доступной ценой и удобным графиком, который позволил бы совмещать обучение с работой и частной практикой. У меня насыщенное расписание, в которое непросто влиться, но Институт прикладной психологии смог создать комфортные условия для обучения.
Приступив к учебе, я сразу оценила качество учебной программы. Важным плюсом стала подача материала в нескольких форматах: в виде презентации, видео или текстового документа. Можно ориентироваться на свой тип памяти (визуальный или аудиальный), на свои предпочтения и учиться так, как удобно. Преподаватели чутко относятся к каждому студенту и готовы помочь с предметом в любое время. А куратор курса мотивировала нас и подсказывала лайфхаки для эффективного обучения.
Программа по клинической психологии насыщенная — наверное, невозможно взять из нее все и сразу, поэтому каждый слушатель фокусировался на том, в чем нуждался больше всего. Я училась примерно по 2 часа в день, избегая перегрузок, но и не затягивая процесс. Почерпнула из курса максимум важной для себя информации и уже применяю новые знания на практике.
Как клиническая психология помогает при диагностике и работе с клиентом
— Как вы используете полученные знания в своей работе?
— Как только я начала изучать клиническую психологию, у меня изменился профессиональный взгляд на диагностику. Я стала понимать ее тонкости и особенности, теперь иначе выстраиваю коррекционную стратегию. В своей работе все больше склоняюсь к нейродиагностике и планирую углубляться в это направление.
Мне стало намного проще объяснять клиентам причины и процессы, которые запускает тот или иной диагноз. Я научилась пользоваться наглядными картинками, презентациями, схемами — благодаря тому, что сама вижу ситуацию ясно, могу донести информацию другому.
Теперь делаю акцент не только на психологическом, но и на физиологическом аспекте. Клиническая психология способна на глубинном уровне объяснить неуспеваемость, утомляемость ребенка, расстройства пищевого поведения или агрессию подростка. Она незаменима в работе и со сложными диагнозами — например, аутизмом. Многие родители даже не верят в то, что таких детей можно успешно социализировать, и я доказываю им обратное с помощью клинической психологии.
— Согласна, это важные изменения в работе психолога. Ида, расскажите, с чем вы чаще работаете в образовательном центре, а с чем — в частной практике?
— В центре я сфокусирована на работе с дошкольниками и их родителями. Мы грамотно развиваем ребенка и его предпосылки к учебной деятельности. И если раньше я смотрела на детей в большей степени как педагог, то теперь знаю больше о когнитивных способностях ребенка. Например, стараюсь объяснить родителям, что стремление научить ребенка всему в слишком раннем возрасте может привести к психологическим проблемам и определенному регрессу в развитии.
В частной практике я работаю с более взрослой аудиторией. Ко мне приходят с подростковыми запросами: девиантным поведением, расстройствами пищевого поведения, заниженной самооценкой, проявлением агрессии по отношению к близким и родным. Есть и взрослые клиенты, и семьи. В частной практике для меня важнее всего тандем с клиентом, глубокое погружение в его проблему, ее осознание и медленное, но стадиальное достижение результата. Я думаю, что достичь цели за пару сеансов невозможно. Я не гонюсь за потоком, скорее, стараюсь сделать так, чтобы клиент доверял мне и выполнил свою задачу.
— Вы не только совмещаете два формата деятельности, но и чередуете разные запросы, работаете с непохожими категориями клиентов. Как вам удается справляться с нагрузкой без выгорания?
— Я сталкивалась с выгоранием и знаю, как его отследить: это усталость и желание побыть в стороне от работы. Оно традиционно назревает к концу учебного года. Я пользуюсь возможностью ненадолго сменить роль, побыть в другой профессии. Так, в центре я могу на какое-то время оставить пост психолога и поработать педагогом. Смена деятельности и нагрузки помогает отдыхать лучше всего. Хотя, конечно, качественный отпуск тоже важен.
Еще один секрет успешного тайм-менеджмента — найти компанию, лояльную к твоему графику. Благодаря тому, что руководство центра пошло мне навстречу, я смогла открыть частную практику и работать без перегрузок.
И последнее, что я всегда помню и учитываю, — бессилие и мысли «я ничего не могу» возникают на пике личностного роста. Когда мы учимся или беремся за новую сложную задачу, непросто избежать упадка мотивации. Но это временно, а когда трудность преодолена — вдохновения и сил становится в разы больше.
Как найти своего клиента и можно ли с ним дружить
— Ида, расскажите, почему вы открыли частную практику? Не было ли страхов, сомнений перед началом работы?
— Для меня частная практика — удовольствие, самореализация и вызов, подталкивающий к самообучению. Когда я решилась открыть ее, понимала, что она не станет моей основной занятостью, но страхи и сомнения все же были. Волновалась: вдруг не получится провести консультацию грамотно, помочь человеку с разрешением проблемы?
Этот страх так или иначе сопровождал меня первые три года частной практики, но я научилась себя поддерживать. Опорой стали супервизии, разговоры с коллегами и внутренняя борьба. Поддержка со стороны помогла принять главное: я не могу знать все и сразу, не смогу помочь по каждому запросу. А еще укрепила меня в мысли о том, что работа клиента и психолога похожа на тандем. Без взаимного доверия, уважения и принятия достичь результата невозможно.
— Как вы искали первых клиентов и устанавливали стоимость на консультации? Не было ли каких-то сложностей?
— Был страх, что я не найду клиентов, но он быстро разрешился. В районе, где я живу, быстро расходятся новости. Вскоре о том, что я открыла частную практику, знали все в округе. Благодаря сарафанному радио ко мне пришли и продолжают приходить клиенты. Мне не приходится дополнительно работать над социальными сетями, продумывать рекламу, и это к лучшему — не люблю этим заниматься.
Я установила на свои услуги среднюю цену по городу, но ранжировала по категориям клиентов. Например, час консультации со взрослым стоит 2 000 рублей, час семейной терапии — 2 500 рублей, а полчаса работы с ребенком оценивается в 500 рублей.
Повышать цену я пока не планирую, для этого необходимо заслужить определенный статус. И не волнуюсь по поводу конкуренции. Уверена, что каждый клиент найдет своего специалиста, и будут те, кто выберет именно мои подходы к работе.
— Эта установка действительно успокаивает и помогает расслабиться. Ида, напоследок дайте, пожалуйста, еще один совет начинающим психологам: каких ошибок стоит избегать?
— Главная ошибка, которую совершала и я, — заводить дружбу с клиентом. Обязательно держите дистанцию, следите за этой тонкой гранью понимания и сближения. Это важно по двум причинам.
Первая — личные взаимоотношения портят результат терапии. Вы перестаете смотреть на человека как на клиента и начинаете совершать другие ошибки: даете советы, смотрите предвзято, теряете возможность полно оценить ситуацию. Именно поэтому психологи никогда не консультируют родных и близких.
Вторая причина не так очевидна, но может сильно усложнить профессиональную жизнь. Дружить с психологом — удобно и выгодно. К сожалению, многие попытаются этим воспользоваться: получить бесплатную консультацию, перевести дружеский разговор в терапию. Если научитесь поддерживать отношения на правильном уровне — обезопасите не только себя, но и поможете клиенту, не дадите ему реализовать деструктивный сценарий.
— Согласна! Ида, большое спасибо за интервью. Желаем вам удачи и профессиональных успехов!
